— Подозреваемый
в уголовном преступлении —
в убийстве, — напомнил он, взмахнув правой рукой, — выразил настойчивое желание, чтоб его защищали на суде именно вы. Почему? Потому что вы — квартирант его? Маловато. Может быть, существует еще какая-то иная связь? От этого
подозрения Безбедов реабилитировал вас. Вот — один смысл.
Да и не
подозрение только — какие уж теперь
подозрения, обман явен, очевиден: она тут, вот
в этой комнате, откуда свет, она у него там, за ширмами, — и вот несчастный подкрадывается к окну, почтительно
в него заглядывает, благонравно смиряется и благоразумно уходит, поскорее вон от беды, чтобы чего не произошло, опасного и безнравственного, — и нас
в этом хотят уверить, нас, знающих характер подсудимого, понимающих,
в каком он был состоянии духа,
в состоянии, нам известном по фактам, а главное, обладая знаками, которыми тотчас же мог отпереть дом и войти!“ Здесь по поводу „знаков“ Ипполит Кириллович оставил на время свое обвинение и нашел необходимым распространиться о Смердякове, с тем чтоб уж совершенно исчерпать весь этот вводный эпизод о
подозрении Смердякова
в убийстве и покончить с этою мыслию раз навсегда.
Будь хоть тень, хоть
подозрение на кого другого, на какое-нибудь шестое лицо, то я убежден, что даже сам подсудимый постыдился бы показать тогда на Смердякова, а показал бы на это шестое лицо, ибо обвинять Смердякова
в этом
убийстве есть совершенный абсурд.
Когда-то он служил здесь по выборам, потом судился за скрытие
убийства и был изгнан со службы; потом засек свою дворовую девку, опять судился и оставлен
в подозрении… словом, целый формуляр.
Вся Москва, а за ней и Петербург повторяли рассказ, которому все легко верили, а именно, что оба крепостные взяли
убийство на себя и пошли на каторгу. Но и барин был, кажется,"оставлен
в подозрении"по суду.